Канадский фильм 2010 года о социально запущенном мальчике Томми, с которым безуспешно пытаются справиться в приюте. Ему десять с половиной лет, отсюда название фильма.
Фильм показался мне очень интересным. Педагоги, работающие с социально и педагогически запущенными детьми привыкли ко многому; они стараются помочь мальчику, но испытывают все большее бессилие перед его непрекращающейся агрессией и даже хотят отказаться от него. Но после того, как педагог Жиль узнает о подробностях семейной жизни Томми, он решает все-таки продолжать попытки установить с ним контакт.
Я поместила фильм в раздел о психических заболеваниях, потому что поведение Томми иллюстрирует описание вялотекущей, гебоидной шизофрении в детском возрасте. Привожу отрывок из книги И.М. Беккера «Школа молодого психиатра», и читатель сможет сам судить, насколько похоже на это описание поведение героя фильма «Десять с половиной».
«При анализе данного случая мы ни на минуту не должны забывать переплетения психопатоподобных проявлений и последствий грубой социально — педагогической запущенности, которые также могут усугублять феноменологию асоциального поведения и создавать впечатление более грубого дефекта, чем имелся в действительности.
Ребенок вначале жил с матерью, в семье каждый день его били ремнем, отчего постоянно ходил в кровоподтеками, был истощен, постоянно кричал. Мать выгоняла ребенка в подъезд, часто грозила отправить его в детдом, а затем передала бабушке, но сама приходила и терроризировала ребенка, била бабушку на его глазах. Он уговаривал бабушку убежать куда-нибудь, не пускать в дом мать. Был крайне боязлив, один боялся ходить даже в туалет, спал только с бабушкой.
При осмотре детского психиатра не соблюдал дистанции, взрослых называл на ты, был груб с бабушкой, тыкал в нее, чем попало, постоянно чего-то требовал. Негативистичен, на все вопросы твердит: «не буду делать, не буду говорить». Запас сведений и представлений для его возраста достаточный, но обо всем говорит раздражительным тоном. Хватал острые предметы: нож, лопату, ножницы, крутил их перед лицом врача.
Вначале только дома давал тяжелые истероподобные реакции: кричал до визга, выражался нецензурно, мог ударить бабушку, все бил и крушил вокруг себя по малейшему пустяку. Затем такие же реакции стал давать на улице, в школе, совершенно не стесняясь посторонних, не реагируя на замечания или реагируя бранью и агрессией.
В школе был непоседливым, задиристым, обижал детей. Вызывающе вел себя с учителями, срывал уроки, кричал, повторял последние слова учителя, сопровождая их громким смехом. В классе ни с кем не дружил, постоянно дрался, плевал в детей, нецензурно ругался. Приносил в школу нож, угрожая детям. В классе выбирал жертву и постоянно ее преследовал, бил и оплевывал. Однажды вымазал палку калом и пытался обмазать одного мальчика.»
В результате лечения к 25 годам «отмечаем становление полноценной ремиссии с довольно хорошей социальной адаптацией, отсутствием какой-либо психопродуктивной симптоматики и заметным смягчением негативного симптомакомплекса».
